This is life (с)

На протяжении всей жизни Он и Она пишут друг другу письма. С детства и до самой старости. И именно письма показывают нам эволюцию любви. Любви, которая росла и изменялась вместе с нашими героями. Спектакль «Письма любви» по одноименной пьесе А.  Гурней (Gurney)– это история длиною в жизнь.

За два часа на наших глазах они переживут сильнейшие чувства: любовь, ревность, надежду и отчаяние. Попавшие в водоворот жизни, эти двое любящих людей потеряли друг друга, не успев понять самое важное. У каждого из них – семья, дети, новые заботы, радости и печали. За всю жизнь – лишь несколько мимолетных встреч и невозможность быть рядом. Единственная нить, связывающая их на протяжении полувека, — это письма. Письма, в которых каждый из них раскрывает всего себя.

Именно эту историю любви и одиночества поставили в Студии-театре «Манекен» в 2009 году под руководством режиссера Владимира Филонова. И до сих пор «Письма любви» собирают полные залы и заставляют зрителей выходить с постановки со слезами на глазах.

Владимир Филонов после спектакля побеседовал с нами об особенностях пьесы.

-Что оказалось самым сложным в постановке?

-Самым сложным было показать взросление героев, потому что от детей до пожилого возраста тяжело передать движение времени в жизни персонажей. Ведь действие пьесы развивается на протяжении полувека. А вторая сложность была в том, что вся пьеса написана на двоих, и нужно было найти ход, чтобы общение между героями сохраняло стилистику писем и не выходило на прямое драматическое общение. Вот поэтому мы и нашли такого персонажа, выполняющего роль «почтальона». Им стал  кенгуру с открытки (его рисовала Мелисса в детстве своему другу Энди), который вносит в эту историю клоунские нотки. И все-таки история происходит в приличном американском обществе, и нелегко было не потерять связь с ним и не превратить спектакль в карикатуру. Нам сенаторов впрямую не сыграть, также как и детей, а вот найти эту степень игры так, чтобы зрителю было и понятно, и интересно смотреть, было трудновато.

-А как вы думаете, почему уже 4 года спектакль собирает полный зал?

-У Генри очень много коммерчески направленных пьес, а в этой пьесе он нащупал что-то «человеческое», в ней есть история интересных людей, история любви, и она нам именно этим понравилась. Было интересно рассказать о тех, кто пронес любовь через всю жизнь. Это ж неважно, что они были или не были вместе, важно, что эта любовь заставляла их быть в какие-то моменты лучше, в какие-то моменты эмоционально проявляться.

-Что для вас ценно в спектакле больше всего?

-Для меня важнее именно актерское проявление, потому что историю-то я знаю, а когда актер становится настолько открыт, прозрачен и эмоционально чист, что начинаешь по-новому воспринимать постановку, это действительно важно! Для тех, кто первый раз смотрит спектакль, конечно, и сама история интересна. Она драматична, но, как несколько раз во время спектакля говорит наш почтальон-кенгуру, this is life.

История любого человека всегда по-своему драматична. Но в «Письмах любви» есть много веселого, смешного, нелепого. Я считаю, что в спектакле зрителю должно быть место и посмеяться и поплакать, и уйти он должен с эмоциональным послевкусием.

Также с нами встретились актеры спектакля «Письма любви» — Ольга Осипова (Мелисса) и Сергей Сериков (Энди) и рассказали о самых сложных и дорогих сердцу моментах пьесы.

-Что для вас стало самым сложным в спектакле?

Ольга: — Для меня сложнее играть первую, детскую, часть. Для меня ближе сцены взрослой жизни героев. А в детских сценах тяжело не перейти в кривляние.

Сергей: — Ближе к концу пьесы, скорее всего, когда мой герой становится довольно большим человеком, сенатором. Опять-таки, не совсем понятно, как ведут себя такие люди, это же не просто взрослый человек, у него еще довольно ответственная должность. Хотя, быть может, здесь это не совсем важно, потому что на первый план выходят отношения с его любимой женщиной. И, по-моему, его спасают отношения с ней, он может быть не таким важным в эти моменты. Но вообще держать постоянно его статус довольно непросто. Еще многое можно добавить в этот образ.

— Находите ли вы отражение себя в своем герое?

Сергей: — Студенческие годы моего героя, наверное, потому что сейчас я сам студент до сих пор. Иногда возникают какие-то отношения, влюбленность, заигрывания, и играть это проще всего.

-А что для вас самое дорогое в спектакле?

Ольга: — Я просто балдею от наших слезок из бумаги. Они дешевые, но такие дорогие (улыбается). Я вообще люблю этот спектакль очень. Спектакли, которые маленькие, которым с самого начала отдаешься, одни из самых дорогих. Я понимаю – что-то новое всегда интересней, у нас премьеры часто бывают, с ними больше нервов испытываешь, трепета внешнего, нервозного даже, а с этим спектаклем по-другому. Бывает, что ты даже не хочешь играть, когда жизнь в рутину входит, не хочется вроде ничего, но меня именно этот спектакль очень быстро засасывает, минут 15 проходит, и все – я уже вся там!

Сергей: — В целом этот спектакль весь очень для меня дорог. Но если говорить о каких-то отдельных моментах, то, наверное, период детства героев, где много игровых, веселых моментов. И в реальной жизни я из детства не совсем еще вышел (Сергею 24 года). Взрослый возраст играть немного сложнее. Не совсем пока понятно, потому что не дожил еще до 60-ти, еще не знаю, как на самом деле это происходит.

-Открываете ли вы что-то новое в спектакле, после каждой постановки?

Ольга: — Да, конечно. Принято считать, что спектакль, особенно текстовый, драматический, костенеет со временем, потому что текст произносится много раз, я уже точно знаю, что скажет мне партнер, точно знаю, что отвечу я. Поэтому мы наоборот стараемся даже в каких-то сценах что-то по-другому сказать или по-другому пойти, или выйти раньше. Стараемся что-то добавить, чтобы была какая-то живая нотка, потому что я периодически за собой, конечно, ловлю, что я говорю просто на автомате. Но на нас в этом плане прекрасно сказывается отсутствие репетиций (смеется), все равно мы уже уверены за этот спектакль, это не премьера, и мы «не зарепетирываем» его до дыр, что бы как раз таки это ощущение новизны оставалось.

-А бывают ли экспромты в спектакле?

Сергей: — Да, сегодня, например, было много. После лета сложно вспомнить весь текст и приходилось выкручиваться. Ты же знаешь идею, а конкретных слов ну не помнишь, приходится своими словами объяснять тогда ту или иную ситуацию. Тут уже не думаешь о тексте, ты просто отключаешься и полностью оказываешься в своем персонаже. И нам так интересно, и зрители не скучают.

А вот что сказали о спектакле зрители:

Андрей: «Очень актуальная пьеса. Борьба, да нет, пожалуй, война, так как была смерть, между вечным стремлением души человека к Божественной любви и его эго. Божественной любви как стремлении дарить другому радость и счастье. И эго, как стремление самоутвердиться за счет другого, стремление выразится за счет другого.

Мне видится, что женщина пришла быстрее к пониманию истинного предназначения своей души. Она умерла любя. А герой, герой остался. Остался, написав письмо ее матери, полное эго.

Особо хочется выделить роль «почтальона». Это своего рода совесть, совесть как диалог между любовью и эго внутри человека. Совесть, которая переживает и реагирует на каждый наш поступок. Отрицательно или положительно. Как радостно, когда мы слушаем свою совесть и ориентируемся на нее!»

Юлия: «Своим трагизмом и отсутствием возможности выхода, некой предопределенностью спектакль, разумеется, огорчает. С другой стороны, последняя сцена позволяет увидеть «эволюцию после смерти»; смерть здесь, как лишение героини социальных стереотипов и навязанных моделей поведения, освобождает её. И выходит она расслабленной, естественной и благодарной (чего не могла достичь при жизни).

Дважды главный герой произносит: «В письме ты не можешь меня перебить!» – Этот момент также произвел на меня впечатление. Дело в том, что по окончанию спектакля возникает вопрос: любили ли они друг друга. Не путали ли духовную близость, возникшую в результате многолетней переписки, с любовью. Ведь когда герои встречаются лично, между ними возникает барьер, в реальности они могут «друг друга перебить».

Корреспондент Арина Гулина

Фотограф Юлия Стату