Толстые игроки. Плоские карты - Медиапортал | Факультет журналистики ЧелГУ
ГлавнаяНовостьТолстые игроки. Плоские карты

Толстые игроки. Плоские карты

От Акта Магнитского и российской реакции повеяло холодком старых добрых времен : карибским кризисом и бойкотами олимпиад, замелькали перед глазами боеголовки, хроники с Кеннеди, русские подлодки и туфля Хрущева, с той только разницей, что тогда Империи играли мускулами, а теперь, как две девчонки на перемене, обошлись медийными оплеухами.

Политический мотив вполне понятен. Закон Магнитского был подан в Конгресс с руки Сенатора Бенджамина Кардина, по рейтингу National Journal — одого из самых либеральных демократов США. Путинский режим не дружит с левой партией, «питерцы» всегда ориентировались на республиканцев. И эта эскалация всего лишь отражает те подводные течения, которые в политике начались уже давно.

Что же касается поверхности, то нарочитая публичность процесса бросается в глаза. Американцам не нужно было вводить закон для того, чтобы запретить въезд отдельным лицам, они и так сохраняют за собой право отказывать в визах кому угодно, без объяснения причин. Процесс Магнитского в России — дело, безусловно, грязное и что еще хуже — вязкое: если его расследовать там много кто увязнет. Схема нехитрая, но цепочка фигурантов слишком длинна. Ниточки тянутся аж до самого Сердюкова (http://www.novayagazeta.ru/inquests/48714.html).

Эти два громких дела с тенью Сердюкова (Оборонсервис и схемы ФНС) показательны для российской политики. Два, на первый взгляд, абсолютно разных дела, возможно, ведут в один и тот же карман. С одной стороны это подчеркивает, что Сердюков (или его люди) скорее всего оказались мишенью заказа — с другой, просто мишень настолько крупна, что куда не кинь попадешь. Эти фигуры (увы не фигуранты) растолстели настолько, что даже такая крепкая сцена, как российская политика под ними проваливается. Причем упоминание сцены уже некорректно. Театральный этап для российской политики миновал, его уложили в нафталин для речей президента. Театр слишком тонкое искусство для власти и накладное, ведь в театре считаются с публикой. Игра по-прежнему осталась, но она перешла в другую плоскость — из актерской в картежную. Там не нужно кривляться — просто делай свой ход, благо все население уже в колоде. Примечательно, что Сердюков даже не счел нужным провести пресс-конференцию по делу в Минобороны. Встретив следователей в квартире Васильевой, он на утро вместо того, чтобы поехать на плановое заседание правительства, отправился к Путину в Ново-Огарево. Он сразу понял, что ему придется перейти от общественной обороны к личной.

Преступные схемы, на которые указывал Магнитский работают так: регистрируются «серые» копии больших фирм и им на счета производят возврат «переплаченных» налогов. На этот расклад и напал Магнитский. Он обвинил сотрудникоов МВД и ФНС в коррупционных схемах увода бюджетных денег.

Примечательно, что Конгресс принял акт Магнитского вместе с отменой поправки Джексона-Вэника, осложнявшего торговые отношения с Россией. Тем самым США как бы говорят нам: мы готовы пожать вам руки, но для начала вымойте их.

И здесь умиляет реакция российских чиновников. Они обиделись. Задели их державное эго. Они начали прикрываться флагом, вспомнили о своей неразрывной связи с народом (в свете синих мигалок такая связь не всегда видна). МИД поспешил выставить этот акт как обиду целой нации, хищение суверинитета. Дума сразу запустила законопроект, который будет ограничивать въезд в Россию американцам, нарушавшим права российских граждан. Такая нервная реакция не могла сохранить симметрию.  Ведь американский закон касался людей нарушавших права человека вообще (Магнитский даже не гражданин США), а наш закон касается тех, кто нарушает права именно российских граждан. Такую точность в формулировке можно объяснить тем, что в словаре Думы понятия «граждане» и «люди» не являются схожими.

Но главное — эта наркотическая внезапность вопроса о детях. Закон как будто сбежал из книги Алиса в Стране Чудес.

И дейсвительно: если ход Американцев можно назвать черным пиаром, то ответ наших властей кроме как детским никак не назовешь.  Я представляю картину, как табуны чиновников бегают по думе в красном припадке нажимают кнопки, сверкая каплями державного пота, и хоть кто-нибудь из них заикнулся о том, чтобы назначить комиссию по делу самого Магнитского, проверить список? Нет, это было бы серо, гораздо талантливее запретить усыновлять сирот. Смерть детей, судьба которых их раньше не беспокоила, стала здесь плоской игральной картой, которую надо было швырнуть на стол.

 Во всем этом как-то смещаются акценты — вместо трезвой оценки резонансного акта, луч медиа падает на квасных патриотов. Ведь если срезать политические нитки, то Акт Магнитского — это всего лишь список, где перечислены люди,  нарушавшие права человека — иными словами — сальная мразь, готовая ради золотых туалетов, сломать любую судьбу на своем пути. Даже непонятно зачем таким патриотам учить детишек в Йейле и открывать счета в City Bank.

Павел Новиков

Нет комментариев

Приносим извинения, но пока комментарии закрыты