Фильм «Закон о детях» цепляет, прежде всего, резким переплетением нескольких проблем, каждая из которых влияет и на остальные. История судьи Фионы Мэй рассказывает о сложности взаимоотношений научного и религиозного мировоззрения, о невозможности уделить достаточное внимание каждому заслуживающему его человеку, а также о проблеме усталости от брака даже любящих друг друга супругов и вытекающей отсюда вероятности измен.
На мой взгляд, как раз-таки первая проблема противоречий между наукой и религией в фильме решена наиболее убедительно и не оставляет особых сомнений в правоте одной из сторон. В этом плане здесь очень показательна фраза адвоката больницы на заседании суда, где он говорит о том, что окончательное решение по поводу недопустимости переливания крови было принято верхушкой Свидетелей Иеговы только в 1945 году. То есть на деле толковать древние религиозные тексты можно по-разному, все зависит от желания. Достаточно вспомнить, как со времен Раннего Средневековья изменилась позиция, к примеру, католической церкви по множеству вопросов, от вращения Земли вокруг Солнца, до роли женщин в обществе. Так что вполне можно и воспользоваться достижениями науки (переливанием крови), но не утратить веры.
Проблема Адама скорее в другом, у него внезапно начал рассыпаться религиозный идеал и оказалось нечем его заменить. Прибавим сюда недостаточную чуткость родителей, маниакальную веру юноши в особые человеческие качества судьи и простой подростковый максимализм. Все это и привело к печальному концу. Причем фильм не уточнил, вернулся ли Адам к прежней вере, нашел ли какого-то нового Бога или, напротив, устал от жизни, в которой видел лишь обман и непонимание.
Гораздо сложнее дилемма Фионы, которая находится между молотом и наковальней. С одной стороны, она так погружена в работу, что у нее стала рушиться семейная жизнь. А с другой, возможно небольшой дополнительной толики ее внимания хватило бы, чтобы Адам сохранил желание жить. Наверняка эта история будет преследовать ее до конца дней. Универсального выхода в этой дилемме нет. Можно лишь сказать что нужно быть более чуткими к окружающим и более структурированно делить дела на просто важные и очень важные. Все-таки наверняка большая часть судебных дел Фионы не имела настолько ужасающей остроты, как проблема Адама. И их можно было периодически откладывать, чтобы иметь время и на близких.
А вот с Адамом, ей, конечно, не нужно было слишком сближаться, но было бы вполне логично дать юноше какую-то цель. Сначала прочти такие-то книги, выучи такие-то мелодии и потом по телефону как-нибудь обсудим. Юноше бы вполне хватило этого, чтобы иметь мотивацию показаться в лучшем свете перед человеком, который так ему важен. Нельзя было оставлять его с трагическим и непреклонным «нет» без всяких оговорок и надежды.
И последняя дилемма – дилемма измен. В фильме она в целом разрешена, потому что виновны обе стороны. Джек не был влюблен в другую, но согрешил физически. А Фиона, наоборот, изменила скорее в духовном плане, поскольку начала испытывать глубокие чувства к, хотя там наверняка был замешан и материнский инстинкт. Но для ясного определения ее вины в фильм ввели ее слова, что женщина раскаивается и рассматривает это почти как измену. И в целом логика картины относительно измен вполне понятна, ошибиться может каждый, но нужно уметь признать ошибку и исправиться. С этим можно согласиться, хотя в целом вопрос глубоко индивидуальный.
В итоге можно констатировать, что фильм действительно запоминается. И сюжетом, и хорошим соотношением динамики и медленных задумчивых сцен, и игрой актеров. А главное, он заставляет думать над серьезными жизненными проблемами, но при этом не оставляет совсем уж тяжелого осадка, скорее легкую грусть.